Слава, кряхтя, выбрался из пролома в полу и на четвереньках подполз к обеденному столу. Вцепился в него и, поднявшись, уселся на стул, покосившись на обезглавленное тело и на замершую в ступоре Тирас. Откинувшись на спинку стула, он протянул руку за кувшином, стоящим на столе, и прямо оттуда отпил вина. Потом со стуком поставил сосуд и посмотрел на Леру, так и державшую обнаженный меч.
Движения киборгов слились в какое-то туманное облако, и Слава с неким страхом и почтением смотрел, как эти существа перемещаются в пространстве, наполняя его туманным мерцанием мелькающих клинков. Это было завораживающе и страшно, и опомнился Слава только тогда, когда услышал крики Мудрых, до которых все-таки добрались посланные им киборги-убийцы.
– Все мы меняемся, – философски сказал Шаргион, – и ты меняешься. Кстати, а ты поспрашивал у второго позитронного мозга о звездных дорогах? Может, он может помочь? А еще мозги разбитых флаеров – может, там что-то есть?
– Она не одна в этом теле, – после недолгого молчания ответила Мать. – Ты об этом знаешь?
– Слава, чего это там у тебя пищит? – удивленно спросила Лера, указывая на поясную сумочку Славы. – Это не коммуникатор, случаем?
– Я не могу приказывать уважаемой Митарс, – развела руками Мудрая. – Тем более что я провинилась, вступив по своей инициативе в связь с мужчиной, понесла от него, да еще мужчина оказался инопланетным гостем. Так что я вроде как в заключении тут.