– Эксгибиционистки вы, вот почему, – проворчал Слава. – Мне, например, не очень-то нравится, когда кто-то за мной в это время подглядывает. Мне кажется, что я сразу остыну…
На Славу навалилась страшная тяжесть, под весом его тела затрещал пол гостиной и, не выдержав, провалились доски. Сколько он сейчас весил? Тонну? Две? Продавив пол, его ноги уперлись в перекрытие этажа, но он остался стоять. Двигаться, однако, не мог и чувствовал, как на глаза наплывает красная пелена. Он понял: еще минута, и его органы разорвутся под собственной тяжестью. Но вдруг тяжесть исчезла. На полу что-то глухо застучало, и Слава увидел катящуюся к нему голову Мудрой. Позади нее стояла бледная Лера с окровавленным мечом в руках.
Так неужели он позавидовал своей жене? Ну если только немножко: все-таки муж хочет быть всегда выше на голову, чем жена, хоть в чем-то. В умственных способностях, силе, зарплате… иначе какой он мужик? Его просто съест комплекс собственной неполноценности. Умная женщина всегда поддерживает в своем мужчине чувство его полного и абсолютного превосходства над ней. Ну… за исключением тех семей, где мужчине нравится быть в подчинении, или же там, где баба – дура.
– Нет. Практически нет. Моя задача – подчиняться хозяину и тому, на кого он указал, и производить медицинские работы с объектами, запоминая результаты работы.
Что же делать? Как попасть в город, не привлекая внимания, и узнать, что там происходит? Ночью прилететь? А что, если…
Полевые бластеры обнаружились на противоположном конце городка, за ручьем: три батареи по три орудия. «Асфальтоукладчик» прошелся и тут – черт с ними, с орудиями, еще найдем! Так решил Слава, припечатывая последний бластер. Теперь город был практически беззащитен, если не считать воительниц с их луками, стрелами и мечами.