По мере рассказа Гефеста Олег все более и более чувствовал свою вину.
– Идет, идет! – оглашая помещение громкими криками, в избу ворвалась малолетняя дочка старосты Мирьянка. – Мама послала сказать, что демон вышел из лесу и сейчас идет к реке.
– Э-эх!!! – Гернер вспомнил сломавшийся турник, на котором садист-капитан попробовал было заставить его подтягиваться, и, не удержавшись от печального вздоха, провел рукой немного ниже поясницы, потирая ушибленное при падении место.
Армия нежити сильно отличается от любых других армий, которые когда-либо водились на бой кем бы то ни было. Любой хоть чуть-чуть понимающий в своем деле полководец сразу же авторитетно заявит, что бросать свою армию сразу после суточного перехода ускоренным маршем на стены неплохо укрепленного города, число жителей которого более чем в десять раз превышает имеющееся в этой армии количество бойцов, – непростительная глупость и вернейший путь положить армию, не нанеся противнику хоть какого-либо ущерба. Однако же данное утверждение касается только живых бойцов. Нежить, которая составляла армию Олега, не могла чувствовать жалость, усталость, страх за свою жизнь и кучу других подобных глупостей, присущих живым созданиям. Расстояние, на которое обычные солдаты тратят не менее трех дней пути, воинами Олега, не обремененными ни обозами, ни продовольствием, ни даже доспехами и к тому же способными, как выяснилось, к весьма быстрому бегу, было преодолено чуть более чем за сутки. Выйдя к вечеру второго дня после битвы с войском Альберта к юго-восточным воротам Вельминта, войска нежити немедленно бросились на штурм.
– Но это же закон джунглей! Так ведь нельзя! Пойми, мы люди, а не звери!
– Почему? В смысле – почему ты боишься? Насколько я тебя знаю, ты никогда не станешь уничтожать всех подряд, без разбору! – удивился Олег.