Итак, в один очень жаркий и комариный день, когда с моря дул легкий бриз, мы все валялись на лужайке к югу от дома. Пол и Блайт уснули, Эрик подложил руки под голову и дремотно щурился в небосклон. Отстегнутый пустотелый пластмассовый протез Блайта лежал в стороне на траве. Я подождал, когда Эрик тоже заснет; наконец его глаза медленно закрылись, голова склонилась набок. Тогда я поднялся и пошел гулять. Добрел до Бункера. Я и не предполагал, какую роль он сыграет в моей жизни, но даже тогда его сумрак и прохлада сулили уют. Старый бетонный дот, построенный перед самой войной, торчал из песка, словно большой серый зуб; там должна была стоять пушка, ее сектор обстрела перекрывал узкий залив. Я зашел в Бункер и обнаружил змею. Это была гадюка. Заметил я ее не сразу — слишком долго возился со старым гнилым столбом от забора: высовывал то в одну бойницу, то в другую и палил по воображаемым кораблям. Только когда настрелялся и пошел в угол отлить, я бросил взгляд в другой угол, где валялись пустые бутылки и ржавые консервные банки, и увидел зигзагообразный узор спящей змеи.