Дэн вытащил из-под матраса дневник, внимательно осмотрел со всех сторон, раскрыл на нужной странице…
— Чем же мне вас угостить, гости дорогие? — Турист обвел свое хозяйство задумчивым взглядом. — Пиво не предлагаю, малы вы еще для пива.
— Времени нет, я и так отряд на Леночку оставил. Давай вечером! А, Александр Кузьмич? У нас как раз вечером большой костер намечается.
Молчавший все это время Дэн снова поднялся по лестнице, изо всей силы ударил ногой в дверь. Звук получился едва слышный. И даже если они начнут орать в четыре голоса, им еще очень повезет, если снаружи их кто-нибудь услышит. Такая звукоизоляция, черт ее возьми! И дверь открывается вовнутрь, ни вышибить, ни с петель снять. Попались…
— Он — Лешак. — Кормилица утерла мокрое от слез лицо. — А как зовут, не помню уже. Хозяйка знает… Росли они вместе, Лешак с твоей матушкой. Вот как брат с сестрой, почитай, росли. А потом, как выросли… — Кормилица не договорила, глянула испуганно. — Пустое это, Андрюшенька. Что там раньше было, не моего ума дело, только она его ждала, умирать не хотела, пока не свидятся, а барин…
— Я думаю, это Суворов, — сказал Гальяно. — Вспомните, он видел дневник.