Дэн в нерешительности стоял перед домом, когда на крыльцо вслед за врачом вышел отец Василия. Вид у него был потерянный, он слушал доктора, кивал, мял в пальцах незажженную сигарету. Через минуту из дома выскочил Василий, взъерошенный, с красными от слез глазами. Не было видно только тети Лиды.
Дэн был уже на ногах. Он стоял, пошатываясь, одной рукой придерживаясь за чахлую осинку. Гальяно помнил эту осинку, именно возле нее он оставил Ксанку.
— Не спите, ребятки? — Он сдернул с головы кепку, рукавом рубашки стер испарину с загорелого лица. — Уф, жарища-то!
— Может, и раньше, в прошлом сезоне. — Матвей пристроился рядом.
— Повезло. — Степка больше ничего не сказал, зажал ладони между коленями, уставился прямо перед собой.
— А куда это ты нас ведешь, Ильич? — мучивший их всех вопрос задал Гальяно.