— Да уж, — только и сказал Андрей, продолжая разглядывать «вундерваффе».
«Это вас не спасет, за гланды сегодня же возьмем!»
— Прах раздери! — пристально посмотрев на небо, тихо выругался Шмеллинг сквозь зубы. Утро уверенно брало свои права, туман уходил с лощин, истончая свою пелену. Сентябрьское солнце, словно не забыв о лете, начинало медленно прогревать воздух.
— Мой фюрер, танк подвергся новой компоновке, двигатель сместили вперед, в легко бронированной рубке можно установить либо 150-мм гаубицу, либо полевую 105-мм пушку, либо 88-мм зенитную пушку с длиной ствола 71 калибр. В последнем случае мы имеем истребительно-противотанковую самоходку, способную уничтожить любой танк, даже новейшие русские КВ, с километровой дистанции.
Танк очень походил на перевооруженную «четверку» только на первый взгляд, однако это была совершенно иная машина, Андрей понял сразу, как только подошел к ней вплотную.
На разработку и создание действующего образца ядерной бомбы фюрер отвел никак не больше четырех лет, со снятием всех ограничений по любым, в том числе расовым, статьям, для привлеченных к делу нужных ученых и специалистов.