Крыть было нечем, сам разрешил эти модификации создать, вот и сделали, да еще так спешно, за четыре месяца уложились вместо предполагаемых восьми, стахановцы тевтонские!
— Прошлый раз тоже вели свою игру и в эту войну долго выжидали…
Голос престарелого маршала глухо прозвучал в тишине кабинета. Карлу Густаву Маннергейму, бывшему генерал-лейтенанту русской армии, обрусевшему шведу, ныне ставшему главнокомандующим финской армии, герою «зимней войны», в последнее время стало очень неуютно. В душе, а не физически: было отчего задуматься. И не только ему…
Нет, как и положено двум уважаемым джентльменам, разговор шел вполне корректно — обоих политиков судьба империи беспокоила. Только Черчилль, проиграв все в пух и прах, навострил лыжи за океан, дабы оттуда продолжать борьбу, отказ от которой однозначно делал его политическим трупом, никому не нужным и смердящим.
Упреков набралось предостаточно. И первым стал Венский арбитраж, по которому Румыния, хорошо поживившись с помощью союзников на итогах прошлой войны, скрипя зубами от унижения, возвратила Трансильванию Венгрии, а Южную Добруджу Болгарии. Впрочем, еще раньше СССР силою вернул Молдавию, которую румыны прибрали к своим шаловливым ручонкам еще в 1918 году, когда в России пылала революция.
С моря донесся устрашающий рев чудовищного доисторического животного — длинные орудия «Шлезиена» выплеснули длинные языки пламени, и через головы высаживавшихся в Фолкстоуне солдат полетели снаряды.