— А теперь плохая — срок отведен до января, после чего мы отправимся в Африку в составе первой танковой дивизии «Адольф Гитлер» — приказ о таком наименовании отдал командующий панцерваффе. Фельдмаршал Гудериан лично проведет инспекцию и проверит готовность нашей бригады и решит вопрос о моем назначении.
Тогда генерал наплевал на приказ высокопоставленного начальства, к которому Роммель относился с нескрываемым презрением, ибо хорошо знал полководческие «дарования» и отчаянную «храбрость» потомков грозных латинян, и сам вылетел на связном самолете в Бенгази, куда вошли танки и мотопехота его единственной пока бригады.
Черчилль почувствовал, как его внутри распирает бьющаяся через край энергия.
Потом последовал договор с Германией, в котором Муссолини безжалостно хлопнули по загребущим лапам, ибо совсем безнравственно посягать на территорию союзника.
Чудовищную нехватку бронированных машин для пехоты решили чисто советским способом, который другие страны не использовали, не желая подставлять своих солдат под пулеметный огонь. Зато в советских танковых бригадах один-единственный стрелковый батальон предназначался для действий исключительно в виде «танкового десанта».
«Ни хрена, ты уже привычная. Сама ведь знала, что нужна Гитлеру в качестве средства удовлетворения редких физиологических потребностей, ибо ничто человеческое нашему Адольфусу было не чуждо. Кроме души, конечно. А теперь хочешь, даже жаждешь изменить свой статус, получить права если не жены, то признанной любовницы. Оттого и голышом скачешь, на глаза другим попадаешься в весьма соблазнительном виде. Ревность вызвать хочешь? Ну-ну, флаг тебе в руки и барабан на шею».