И вот теперь настоящий фюрер, без малейшего душевного трепета, даже с восторгом нескрываемым, щедро бросал в зал, как сеятель, зерна — идеи «новой, объединенной Европы», «нового миропорядка, основанного на уважении прав всех наций и народов», и мирного социалистического строительства, как говорится, по образцу и подобию.
Французские линкоры были безжалостно расстреляны или захвачены британцами, а союзные итальянцы заперты в Средиземном море.
Защищать Исландию нужно до упора, бросив немалые силы и построив там полдесятка аэродромов как минимум. Потому что это заноза, нет, целый гвоздь, вбитый по шляпку в американскую задницу. Не смертельно, но жизнь качественно отравит!
Кессельринг чуть ли не вскочил с кресла, видя сияющую физиономию начальника штаба. Неужели успех?
Ему стоило большого труда уговорить своего итальянского коллегу в необходимости остановки этого стихийного «драп-марша», или, как смеялись над собою сами итальянцы, все прекрасно понимающие, «стремительного наступления на Триполи».
— Герр майор, — гауптман Панциг склонился над бортом штабного «Ганомага», украшенного двумя антеннами. — Нас обходят с юга. Колонна в три десятка танков, бронемашины и сотня грузовиков. Взвод лейтенанта Хуртцига задержать их вряд ли сможет!