— Вы уверены, что поступаете правильно, генерал? Атаковать именно там?! А если этого немцы и добиваются?
Родионов рассказал ему все, что знал, вывернувшись чуть ли не наизнанку под короткими, словно выстрел, убийственно точными вопросами вождя. Только слушал и задавал вопросы — и все.
— Три?! Это не ошибка? А то в темноте наши солдаты могли и перепутать, особенно если над головою 15-дюймовые снаряды пролетают!
— Мой фюрер! Все не так плохо. Уже закончена сборка трех десятков паромов «Зибель» и начата проводка семи танково-десантных барж, которые заменят примерно четверть от потерянного тоннажа. Практику ночных конвоев нужно отменить и вести их только днем.
Наваждение тут же схлынуло — то, что Леске принял за полет в грозу, оказалось обычной качкой на неспокойном море, тарахтящий движок создавал шум, а комбинезон заменяла теплота неизвестно откуда взявшихся нескольких одеял, которыми его укутали заботливые спасители.
Путь от Бреста до Минска занял всю ночь, включая и то время, что ушло на торжественную встречу в столице Белоруссии, где Родионов познакомился с известным ему по роману Стаднюка командующим округом генералом Павловым, крепким сорокалетним мужиком с тщательно выбритой головой и резкими чертами лица, словно вырубленными топором.