— Ага, — кивнул Пестрецов. — Только почему-то знаю английский. И немецкий тоже знаю. И интерлингву. А траву ем только в салате, и вовсе не из-за боязни умереть от голода. И не хожу в медвежьей шкуре. И, страшно сказать, регулярно чищу зубы.
— Пошел к черту! — зарычал Саггети. — Захочу и уложу! Эй, Рэк, ну-ка, пойди к ней и скажи, чтобы немедленно шла в мою машину!
— Мистер Колхейн! — Всплеснув пухлыми руками, Рэк прижал их к груди. — Поверьте, я уже думал об этом! Я уже тряс девчонку! Но нет, сами подумайте. Простой наемный охранник и хрупкая девочка-стриптизерша… Нет, нет! Там явно действовали очень хорошо подготовленные профессионалы. Посудите сами: сколько стоит нанять таких опытных людей? Мне, например, это вообще не по карману, — на всякий случай добавил он.
— Не так просто добыть все, что ты потребовал, за полчаса, — буркнул Саггети.
— Слушаю, — произнес Рэк, быстро щелкнув коммуникатором.
В следующее мгновение система климат-контроля микроавтобуса, ощутив в герметично замкнутом пространстве салона появление вредоносных продуктов горения, автоматически отщелкнула пластиковые дверки над головами пассажиров, и к каждому креслу свесилась кислородная маска на коротком шланге. Одна из дверок распахнулась на уровне лица террориста с разрядником, перекрыв ему поле зрения, и двое ничем не примечательных пассажиров, сидевшие в конце ряда кресел, молниеносно пришли в движение. Максимально откинув спинку своего кресла и придавив ею руки бандита с проводами к коленям, штабной сделал мгновенный кувырок назад и всем весом обрушился на свою жертву. Что у них там происходило дальше, Ларри видеть не мог, поскольку одновременно, оттолкнувшись от пола и от спинки переднего кресла, прямо по головам сидящих людей скользнул вперед, к своему противнику. Однако раздавшийся сзади характерный болезненный всхлип подсказал ему, что напарник жестоким тычком в активную точку на теле террориста обездвижил его, и теперь свирепый мышечный спазм пару минут не позволит тому разжать руки при всем желании.