Не успел вопрос прозвучать, как уже в следующее мгновение я вспомнил, что произошло.
Рассыпающиеся старые здания с ржавыми лестницами и настежь открытыми черными проемами подъездов, возле которых лежали горки мусора. Кошки и крысы, шныряющие среди сломанных ящиков и разбитых бутылок, валяющихся прямо на земле. Нестерпимая вонь, пропитавшая воздух улиц, исходившая от многочисленных боен, лишь усугубляла ощущение, что город умер и разлагается, подобно громадному животному. Люди, встречавшиеся мне на улицах, в своем большинстве выглядели так, словно впервые вышли на улицу после тяжелой, затяжной болезни.
– Все! Остановились на трех сотнях. Теперь, с вашего разрешения, я все же хотел бы встать и одеться.
– Закажешь по мне панихиду в русской церкви?!
– Не знаю, что он хочет! Вот собираюсь поехать и выяснять это!
– Я не могу вбить ему в глотку куриную косточку, а вот пулю вбить ему в голову из снайперской винтовки смогу!