Вырванный из мыслей, я оглянулся на голос. Группка из троих охранников стояла у трупа, лежавшего на дороге. Он был почти разрезан автоматной очередью напополам.
Я повернулся к старику. Тот стоял, опершись на винтовку одной рукой, а другой приглаживал свои длинные усы. На его лице плавала довольная улыбка.
Застиранная рубаха и потрепанные штаны говорили о том, что мой социальный статус весьма невысок.
– Извините, сэр, за нескромный вопрос: что плохого вам этот Дженкин сделал?
В назначенное время я вошел в кабинет О'Бэниона.
– Если он так хорош, то почему оказался на улице?