Через секунду Люба подскочила и, размахнувшись так сильно, что раздался свист, врезала ему пощечину.
— Лазурь, Лазурь… девочка моя. Когда же ты поймешь, как глупо грезить о несбыточном?
Люба сглотнула, опускаясь на пол и обхватывая колени руками, съеживаясь над своими новыми нарядами, до дрожи боясь смотреть в его сторону.
Люба с усилием подавила желание помотать головой и вытряхнуть из ушей липкие шарики его слов. Нет, нет, это не мой размер, да и волка не прикроешь овечьей шкурой — все равно хвост и зубастая морда торчат наружу.
— Ты видишь? — впервые подал голос Джайзер.
— Хлопайте, — наконец, подтолкнул чей-то насмешливый голос и зрители захлопали. И заахали. И заохали.