– Мне белый билет полагается, – ответил Шариков на это.
– Да, я не люблю пролетариата, – печально согласился Филипп Филиппович и нажал кнопку. Где-то прозвенело. Открылась дверь в коридор.
– Четырнадцать, профессор… Вы понимаете, огласка погубит меня. На днях я должен получить заграничную командировку.
«Зачем же я понадобился?» – подумал он подозрительно, – «бок зажил, ничего не понимаю».
– Из-вините. У меня расстроены нервы. Ваше имя показалось мне странным. Где вы, интересно знать, откопали себе такое?
– Себе гнусную выходку ночью в состоянии опьянения.