Притихшие девки даже вязание отложили; слушали неожиданную в устах всегда разбитной и насмешливой Говорухи столь серьезную речь и только глазами хлопали.
Да их ли одних он упрекает? Девчонок в Туров замуж отдадут, а я-то тоже здесь пришлая! Чем я-то сама таких мужей могу удивить и привлечь? Ну не всех, одного… Зато какого! Ой мамочки…»
– Заглянула, не удержалась. – Листвяна, заметно для Анны, сдержала улыбку, словно вспомнила что-то смешное. – Корней-то, как с Михайловыми опричниками там поигрался, помятый пришел. Все жалился, что отроки такие шустрые попались, такие озорники… чуть вторую ногу ему не оторвали. Он, пока от них отбивался, вроде бы Андрею на нос наступил… как уж это у него вышло, я и ума не приложу, но нос у Андрюхи и правда после тех игрищ вспух. Вот я и сходила, глянула.
– Анна Павловна, с Евдокией у нас беда… Спряталась ото всех на складе у Ульяны, насилу отыскали ее. Ревет, на вопросы не отвечает. Ульяна хотела за тобой бежать, так еще хуже стало. Взвыла не своим голосом: «Только боярыне не говорите!»
А насчет бабьей дружины… Я решил так! Когда сотня уходит в поход, я остаюсь править в Ратном и округе. Под моей рукой новики, отроки, что постарше, старики… хе-хе, что помоложе, и бабы, к обороне способные. Теперь же бабы под тобой будут. Вот и станет, значит, в Ратном аж две дружины. Эх, хоть на Царьград войной иди! Красота!
Всхлипы становились все реже, наконец Татьяна отняла рушник от глаз и уставилась на хозяйку.