Когда самый наглый, назвавшийся урядником, попытался приподнять холстину, которой была прикрыта снедь, Тонька не стала сдерживаться, заорала уже в полный голос, вырвала из рук у охальника свое добро и, не обращая внимания на мальчишек, решительно двинулась к воротам.
– Положить оружие! – Отроки разом нагнулись и положили самострелы на землю. – Первая пятерка, кру-гом! Разомкнись! В кнуты их! Прижимать к казарме!
Анна оглядела собеседников. Филимон сидел спокойно, на лице никаких особых чувств – просто слушал. Арина же подалась вперед, забыв о зажатой в пальцах, так и не надкушенной заедке, вся превратилась в слух. И неудивительно: перед ней сейчас открывалась еще одна тайна жизни воинского поселения.
Арина кивнула, разглядывая молодую лекарку.
Анна вглядывалась в мальчишек и чувствовала облегчение оттого, что не видела среди прибывших ни сына с племянником, ни крестников. И одновременно – стыд за такие чувства.
– Вот, Андрюшенька, помнишь, сегодня лекарка Настена с тобой сидела да за руку тебя держала? Кажется, уловила я смысл одной из лекарских тайн. Бабка мне как-то рассказывала, что каждого человека окружает… вроде как облако, что ли? Только невидимое и неощутимое. Ну почти для всех, но некоторые его все-таки видят. И от того, каково оно – цельное или рваное, гладкого цвета или с пятнами… ну и прочее – зависит и здоровье человека, и настроение, и даже нрав.