– Дык… матушка-боярыня, – опять смутился Иона – он после обеда, обычно… это… вздремнуть слегка…
– Не-а! – Филимон разулыбался, будто Анна рассказала что-то веселое. – Нет промеж мужей такой войны. Но сначала давай-ка о сравнении. Значит, лучший в доме и лучший вне дома… ишь ты, как повернула! Тут дело в том, для кого какая стезя главная. Для бабы все самое главное в жизни внутри дома или усадьбы…
– Наставник Филимон велел нам помогать самым глупым отрокам, а Млава Федьке пообещала, что, когда он сможет без ошибок свое имя и звание написать, она ему даст себя за титьки потрогать.
– Давай дальше! Не томи душу, зараза языкатая!
– О! – Филимон ткнул указательным пальцем в сторону Арины, но смотрел при этом на Анну. – Гляди, Анюта, а ведь мы отроков почти тому же учим: как с первого взгляда противника оценить! Вот и выходит, что та же служба бабья, но только в доме, вроде бы и внутри, но направленная вовне! Как раз для наших девиц!
Общий хохот, ставший ответом на ее горестную жалобу, окончательно разрядил напряжение.