— Что вы хотите? — спокойно сказал я, вставая, и подав руку бледной Василисе, тут же вскочившей на ноги. Её бёдра, обрисовывающиеся камуфляжными брюками, облизывались взглядами мужчин, заросших чёрной щетиной.
— Мы уже далеко уехали? — Василиса села на сиденье, почёсывая рыжую лохматую шевелюру, напоминавшую лес на бугре — снизу стрижено, сверху густо.
— Сделали анализы вашей пакости — точно, наркота. «Веселье духов». Радуйтесь! Теперь звёздочки на погоны посыплются — как же — нарколабораторию накрыли! — эксперт снова заводил носом и придвинулся к моему столу. У оборотней вообще очень тонкий нюх, тоньше чем у собак. Их можно вместо поисковых овчарок использовать.
— Давай на Луначарского. Знаешь, где склады «Супрапрома»? Нет? Какого хрена ты вообще в полиции работаешь, раз ничего не знаешь? — как всегда завёлся Семёныч. Рожа Андрюхи его раздражала до последней степени.
Бегом! Бегом по следам! Нет. Стоять! Вспомнить её лицо, улыбку, её тело…щёлк! Нить протянута. Вполне так толстая, крепкая. По нити, бегом, бегом! Задохнулся от бега, но вошёл в ритм и пошёл, пошёл…следы оборотней хорошо видны — в лесу ещё лежит снег, а где нет снега — следы отпечатываются на мокрой земле.
— Переодевайся. Я тебе купил шмоток, снимай эту дрань — приказал я, и Василиса тут же разоблачилась, сбросив старые шмотки в расщелину, из которой вырывалось облако пара. Тут же натянула трусики, топик, шортики, и приобрела вид обычной отдыхающей, притом очень даже соблазнительной.