— Ну, до смерти не до смерти, но на часок, надеюсь, задержат, а нам всё равно надо поторапливаться. Придётся, похоже, на трассу выходить, машину ловить. Только я, боюсь, никто не остановится — глянуть на твою физиономию с фингалом, подумаешь, что разбойница какая-то.
— Ещё бы не говорило! Это майор полиции Альберт Владимирович Козлоченко! Начальник отдела охраны общественного порядка УВД. А что? Он так убивался по своему отцу, обещал, что на части разорвёт тех, кто убил его отца и мать. То есть — вас с Василисой. Ну, так что, сказали они тебе, кто их убил? Ты чего так смотришь? Что?! Не может быть. Не может быть! Если это так — то очень, очень хреново. Всем нам. Потому, что никто не поверит, будто он убил всех, и тем более своего отца и мать. Мы что, доставим к следователю для допроса призраков? Или в суд? Да нас все идиотами посчитают! А зачем он их убил, ты спросил? Смысл какой майору полиции кого-то там убивать?! Он и так бабок мог приподнять нормально — с одних только участковых, обирающих гостиницы имеет в месяц… в общем — много имеет. И как он вообще там оказался?
Тут мало что изменилось, кроме того, что телевизор был разбит вдребезги, у камина отлетели старинные изразцы, непонятно как попавшие в эти края, да в стене зияла дыра, в которую мог пролезть автомобиль (Моя работа! Гордость от содеянного переполняла как вешняя вода! Раньше я мог только если костёр поджечь своими файрболлами, да сбить утку — если попаду. Но так вынести стену… Пожалуй, теперь я кастую посильнее Семёныча).
— Я что, курсов не заканчивал? — слегка обиделся я, и стал лихорадочно вспоминать слова… ага, есть — данта кируса мунга! Чёрт — забыл из пузырёчка-отмыкателя полить замок. Данта кируса мунга!
— Вот этот, да. У него есть выход в сеть?