— Затихли все! Молчание! — крикнул я в бубнящий и щёлкающий по клавишам кабинет — у меня мало крови, ошибиться нельзя!
Откинувшись на спинку сиденья, закрыл глаза и задумался — а смог бы я сейчас противостоять в открытой борьбе? Предположим, гипотетически, я начал открытую борьбу с государством.
Мать была дома, и когда ответила на вызов — лицо её было усталым, бледным и заплаканным. Увидев меня, она расплакалась и долго не могла успокоиться. Я ей рассказал всё то, что сказал отцу, она долго вглядывалась в Василису и с гордостью сказала, что я всё-таки нашёл хорошую девушку. Красавицу! И что она, мать, всегда говорила, что у меня хороший вкус. (Честно говоря — она всегда говорила обратное. Но я не стал ей об этом напоминать) И что она ждёт нас, детишек, чтобы устроить свадьбу — ну как без свадьбы? А ещё — очень соболезнует Василисе по поводу родителей, очень. И чтобы она, доченька, держалась.
— Ничего себе — беготня! Меня до сих пор трясёт!
Ушли мы от старика через час. Пока оформили монеты, пока попили чаю — без этого он нас не выпустил. Во время чаепития он разглядывал переданные ему монеты и его глаза горели, как у фанатика.
— Ну не часто…больше использует кровь для снадобий — пожала плечами чёрненькая — ну и мужчин используем для деторождения. Женщин — тоже. У нас замкнутое общество, если скрещиваться между собой — уроды будут рождаться. Так нам Мария сказала. А она всегда права. Никогда не ошибается. Она глава нашей Семьи!