— Вась, вот я сходила в кустики — неожиданно сказала Василиса — давай больше не будем останавливаться ни у одного куста?
— Чего ты? — недоумённо спросила Василиса, и, заметив у меня в пальцах размахивающее ногами «чудовище», взвизгнула от отвращения и исполнила что-то вроде пляски святого Витта. Потом задрала свитер, сверкнув титьками, и потребовала, чтобы я осмотрел её со всех сторон, так как она точно знает — эти твари уже сидят на её теле и покушаются на его целостность.
— Получить компенсацию, конечно — усмехнулся старший кавказец, разговаривающий по-русски практически без акцента и притом на хорошем литературном языке — вы на берегу нашей реки, должны платить, за то, что тут копаете. Вы же золотишко собрались мыть? Только не врите, золотишко, я знаю. Кстати — его тут мало, а вот тех, кто моет — много. И вы тут совершенно не нужны. (Мне вспомнилась статья в местной газете о криминальной добыче золота в горах вокруг здешних рек, и что старатели бывает и пропадают. Но иногда намывают золота. Похоже, нас за таких старателей и приняли)
— Василий Симаков, из Магнитогорска — как попка отбарабанил я заученную фразу, и слегка смутился, чувствуя всеобщее внимание.
Каждый день мы гуляли по лесу, дыша воздухом. Было ещё прохладно, потому она позволяла мне надевать штаны и рубаху, сопровождая её по лесным тропам. С нами обычно шёл эскорт из нескольких леших и оборотней, вооружённых ружьями. На всякий случай. Вдруг кто-то решит выстрелить в нимфу издалека. Оборотни рыскали впереди и по сторонам, уберегая хозяйку от опасности, так что бродить по лесу было безопасно.
— Никакой доброй воли у меня нет! — сразу отмела гнусные подозрения Василиса — одна злая воля! И была бы кнопка — нажать — и всех их нахрен в преисподнюю — я бы это сделала! Ещё чего придумали — домогаться моего тела! Козлы вонючие!