— Но ему же всего три года? — удивился Роман Олегович.
— Мне тепло, Славочка, — положив ладонь мне на щеку, проникновенно и тихо сказал он. — И уютно, и радостно возвращаться просто оттого, что ты дома.
Памятуя о наставлениях Варяга, которые он вдалбливал мне годами, я только делала вид, что пью наравне со всеми, благо в темноте, в сверкании прожекторов, грохоте музыки и праздничной эйфории всем было по барабану, кто там пьет и что. Зато я оторвалась на танцполе, так отплясывая, что не замечала ничего вокруг, мне и без допингов было весело, бесшабашно и классно!
Ну, на всякий, совсем на маленький, случай! А что?..
Я заглянула в его непроницаемые светло-карие глаза, положила успокаивающим жестом ладонь на его руку. Он внимательно слушал и смотрел на меня.
«Сукин сын!» — с большой долей восторга и уважения подумала я.