Я как-то и не задумывалась о необходимости собственного жилья, да и вообще на такие мысли у меня времени не хватало — я невероятно много работала и была полностью погружена в дела. Но однажды вечером Роман Олегович вернулся поздно с работы и позвал меня к себе в кабинет.
— У меня давно не было отношений с мужчиной, — стараясь сохранять ровный тон, пыталась объяснить я хотя бы ту часть правды, которую могла ему сказать. — Для меня все это сложно и непросто.
Он действительно не мешал. В лекционных аудиториях я садилась на самый последний ряд, за которым имелась небольшая площадка, на ней и стелила теплое одеяльце, перегораживала проход к ступенькам рюкзаком и портфелями мальчишек, наваливала сыну кучу игрушек, и он преспокойненько занимался своими играми и там же засыпал, не мешая, давая маме возможность учиться. И в классных аудиториях повторяла этот трюк.
— Об очень серьезных! — согласился он и даже головой кивнул, вытаскивая меня из кресла, и, продолжая смеяться, прижал к себе. — О самых серьезных. — И, перестав смеяться, но счастливо улыбаясь, предупредил: — Придется нам с тобой, Славка, терпеть нашествия подростковой банды Макса на наш дом.
— Да. В семь лет, когда пошел в школу, он однажды спросил, где его настоящий папа. Я сказала ему правду, что его папа живет в другой стране и не знает, что у него родился сын.
— Естественно, — не стала отрицать я очевидного, но не смогла не уточнить: — Впрочем, как и ты обо мне.