— Берестов, — спокойно объяснила я, — ты хотел меня обидеть и задеть, тебе вновь привиделось, что я тебя переиграла и обманула в чем-то.
— Институт бросать нельзя! — решительно заявила мне мама за месяц до рождения Максимки.
— В тот момент это не имело значения, — ровным тоном пояснил Сергей Константинович. — Ты был мальчиком, которому требовалась срочная помощь.
Пока не поймем, наверное, что умение искренне радоваться каждому дню, всему, что есть в нашей жизни — улыбке своего ребенка, его победам и даже поражениям, ведущим к новым победам, здоровью матери, любимой книге, вкусному, душистому обжигающему чаю на морозце, созерцанию тихого зимнего заката, запаху весны, нежным объятиям и многому, многому другому, — может снизить амплитуду этих взлетов и падений, постепенно превратив ее в волнистую линию радостей и огорчений, тихих печалей и новых побед.
— Не надо меня ни с кем сравнивать, — попросила я.
Тра-та-та-та… а, вот: «…и на сегодняшний день господин Берестов считается одним из самых удачливых, жестких и бескомпромиссных антикризисных управляющих, как в нашей стране, так и за ее пределами. За десять лет работы в России и в странах СНГ он не проиграл ни одной своей кампании, спасая предприятия не только от кризиса или банкротства, но и выводя их на качественно иной уровень деятельности и значимости в отрасли. Жесткий стиль работы руководимой им команды специалистов вызывает порой откровенное недоумение.