Молчание. Напряженная, окаменевшая спина.
— Максим, мне не нравятся твои попытки вмешиваться в мою личную жизнь, — строго и назидательно воспитывала я.
— А как это было принято в вашей семье, а как ты больше любишь, а как делала твоя мама…
— А я тебе — за то, что ты дал мне такого замечательного сына, и за то, что спас ему жизнь! — отозвалась я.
— Вот и правильно, — поддержал Олег, повторив почти дословно мои мысли. — Вам сейчас надо сыном заниматься, а не справедливость восстанавливать.
А у меня дела. И я отправилась искать Берестова.