— Разумеется. Общество, в котором стыдно быть патриотом, но модно — либеральным болтуном, обречено на крушение. И никакая полиция его не спасёт.
Степан отнёсся к услышанному очень серьёзно.
— А такие фамилии он называл: Рупейто-Дубяго и Самотейкин?
— Как обступят тебя человек с полста, сам отдашь. Там все чужие — добыча, а московских особо не жалуют.
— Это в 79-м? Тогда на бунт поднялось несколько тысяч крестьян. К ним приехал эмиссар якобы от самого царя с тайной «Золотой грамотой»: помогите, мол, отобрать землю у помещиков и отдать вам.
— Нет. Ты должен меня слушаться. Это приказ — уходить, как стемнеет!