— Другому Челубей не поверит. Поедешь именно ты, и поможешь Якову прикончить этого Лыкова; тот человек опасный. А то больно чистеньким хочешь остаться! Бухгалтером эдаким при моих деньгах сидеть и ни до чего грязного не снисходить. Хватит! Будешь, как все — и в крови, и в навозе!
— Шлёпнуть можно и здесь, — осторожно сказал Лыков.
Прошли ещё саженей сто. Резидент показал кухни, прачечную. Навстречу попался человек с караваем в руках, невзрачный бородач с бегающим взглядом.
— Но почему девять? — словно сговорившись, хором спросили генералы.
В Тюменской пересыльной, знаменитой своими особо лютыми клопами, Лыкову с Недашевским не удалось даже подраться. «Иваны», что проломили голову лобовскому агенту, давно уже отбыли на рудники, и наказывать было некого. Да и череп у парня благополучно зажил, и он опять заправлял в канцелярии. Отпраздновали Троицу, сели на пароход и поплыли в Тобольск. Зато, когда добрались до него и остановились там на ночлег, питерцев ожидало целое приключение. Тюрьму последние два месяца крепко «держали» конокрады. Их сошлось вместе одиннадцать человек — достаточно, чтобы подчинить себе тысячу разрозненных арестантов.
— Брест-Литовск и Ивангород строятся согласно плана. В июне начнутся первые работы по возведению совершенно новой крепости Осовец. Это будет лучшее в мире укрепление, Ваше Величество! А когда заложим Ковно и Новогеоргиевск, прикроем от германцев все Полесье.