— Ну вот. Жаль, что теперь политинформаций в коллективах не проводят — поднапрягли бы вас на лекцию "Стамбул — город контрастов" — улыбнулся Кондратьев, — вы там, похоже, многое повидали. Да, разъемы на витой когда-нибудь обжимали? Ну, "ейч пи ейч си", как за рубежом говорят?
— Про АСУТП — это как с Вельцманом сцепились?
Виктор кивнул. Рафаэль расценил это, как повод к продолжению разговора.
— Ну-с, проходите, проходите! — Мозинцев увлек Виктора за собой через прихожую, где в хрущевскую кубатуру был довольно удачно встроен декоративный камин, и повел в комнату, служившую кабинетом. На стенах квартиры, обитых зелеными штофными обоями в полоску, висело много картин, на тумбочках и в серванте стояли статуэтки и разные предметы старины. "Тоже, видать, коллекционер" — подумал Виктор. Лежачий квадратный системник "белой сборки" из гнутого толстгого стального листа, со стоящим на нем четырнадцатидюймовым монитором, выглядел на обтянутой зеленым сукном массивной крышке дубового письменного стола как-то чужеродно. К сетевухе тянулся черный коаксиал "Домолинии-1". Другим предметом, нарушавшим логичность интерьера, был примостившийся в углу велотренажер.
"Все — что? Им нужны против кого-то показания? В кооперативе?"
— Что хочешь. Спрячешь, выкинешь, уничтожишь, если боишься. Он назад не потребует. Главное, не отказывайся.