С Виктора сняли куртку, накинули плащ и дали в руки пакеты.
— Ну… я, в общем-то, не выбирал… Человек к разным условиям может привыкнуть.
— Ладно, — Мозинцев сунул пистолет в карман жилетки. — Бежать вам все равно некуда. А насчет бизнеса — мы и так знаем, где диск. В камере на вокзале. Даже номер ячейки знаем.
"А, впрочем, ничего удивительного", через полминуты сказал себе Виктор, садясь за терминал. "Виктор Санчес в "Учении Дона Карлоса" пишет, что проникновение в иные реальности может включать необычные психические переживания. И мы все можем заново открыть себя, и найти внутри себя порядок, который не зависит от инфляции, падения цен на нефть, ипотечного кризиса, или чего там будет говорить княгиня Марья Алексеевна. На последнюю, положим, и раньше было глубоко начхать. Сталкинг называется, по-русски, пофигизм. Главное, жить не привычками, а наблюдением."
— Тела живы и почти здоровы. Катапультировались. Сейчас наши спасают.
Они снова сидели в двести двенадцатой, и мерный голос Гаспаряна звонко отщелкивался от гладких стен и все это было похоже на какую-то учебку.