— Вы что, серьезно? Менять среду — утопия. Но в среде же разные люди. Кто мешает брать для государства лучших? Почему надо прятаться за среду, за традиции, как за бабий подол? Да в конце же концов, разве воля руководителя эту среду не меняет? Неужели ж не ясно?
— Ну, наверное, обучают осваивать новую технику?
Еще на столе-книжке появилась оранжево-красный "Турист 26–05", с цифровой настройкой, часами и будильником — приемничек размером примерно с китайские "Кипо" или "Мейсон", которые у нас обычно берут продавцы, чтобы слушать в магазине. Грозненский радиозавод, вспомнил Виктор, неужели осилил? Ладно, это на сон грядущий. Займется сначала любимым делом попаданца, благо компутерная сеть под рукой. Интересно, а миелофона они тут, случаем, не изобрели?
— Какому человеку? — не выдержал Виктор. — Вы же тут нарисовали всеобщее расщепление сознания. Рассказать, что дальше пойдет? Эмоциональная, волевая и интеллектуальная амбивалентность, потому что один и тот же человек, один и тот же предмет и хороший и плохой, и белый и черный, кто как убедительнее объяснит. Противоположные взгляды на одни и те же вещи, противоположные идеи у одного и того же человека, бесконечные колебания между исключающими друг друга решениями — 'стой там иди сюда'. На этой почве — прогрессирующая бездеятельность, эмоциональная тупость, регресс поведения. Это вам любой психиатр разъяснит. Страна превратится в дурдом, и ваша тоже.
— И для этого вы направили ракеты на мирное население?
В коридоре послышались неторопливые шаги.