— Ну, хорошо, — Виктор почувствовал, что теряет нить разговора, — но ведь террористы-то захватывают заложников, больницы там…
— Ну что ж, — развел руками Веничев, — будущее нас рассудит.
Вероника была в красно-коричневой кожаной куртке, из-под которой виднелось толстое шерстяное коричневое платье, не скрывавшее приятных округлых колен над высокими черными, теплыми по случаю мокрой погоды, сапогами; прическа закрывала вязаная шапочка.
— Я, кажется, догадался, почему КГБ направило работать со мной именно вас, — после некоторого раздумья произнес Виктор. — Точнее, почему направило именно женщину. Женщины руководствуются нечеткой, вероятностной логикой, если женщина говорит "да", то с вероятностью пятьдесят процентов это значит, что она говорит "нет".
— Вряд ли. Настоящие шпионы-одиночки обычно действуют исподтишка.
То, что в этой реальности Кондратьев шел на отступления от норм, ради того, чтобы получить для кооператива нужного человека, показалось Виктору не совсем понятным. С декларированным принципом совершенствования всего и вся это явно не сходилось. Самым простым объяснением с точки зрения нашей реальности было бы считать, что слова расходятся с делом; но почему-то в остальных вещах они на удивление сходились.