Она пришла домой в половине второго. Томаш уже спал. Его волосы пахли женским лоном.
Он покачал головой: «Они вызывают только меня».
Я извинялась перед тобой: «Не сердись, я ведь не спала все это время».
— Можешь мне сказать, почему ты свистишь?
Поняв с помощью Сабины родственность фотографии и живописи, она стала заставлять Томаша посещать с нею все выставки, устраиваемые в Праге. Вскоре ей удалось напечатать в иллюстрированном еженедельнике собственные фотографии, и она, покинув наконец лабораторию, перешла в цех профессиональных фотографов.
И так далее, и так далее. Прежде чем нас предадут забвению, мы будем обращены в кич. Кич — пересадочная станция между бытием и забвением.