Он сидит на краю кровати, прямо под иллюминатором, который, впрочем, завешен электронной картинкой — горы, у подножия какое-то жилье, на переднем плане травень по пояс. Это, видимо, и есть дом. Потому что эстетическая ценность пейзажа весьма сомнительная.
— Это видеовызов, — через плечо сообщает капитан.
Он все еще выглядит встревоженным, и мне это не дает покоя. Украла душу, надо же. Это вам не наши писаки, провозглашающие, что «любить есть высшее наслаждение». Как страшно, что мой неосторожный жест может причинить ему столько тревоги.
Он поднимает брови, как будто не задумывался над этим под таким углом.
— Слушай, Азамат, — говорю. — Нам надо почаще выяснять отношения, смотри, к каким потрясающим результатам это приводит.
Наконец отпускаю осчастливленного и проанализированного Бойонбота и снова тянусь за вязаньем. Не тут-то было. Следующим номером ко мне является прыщавый заместитель Тирбиша. Что ж, это хорошо, я и сама собиралась с ним пообщаться с применением пары лосьонов и гормональных регуляторов.