— А что мне делать, Хаим? Сидеть, как поц с мытой шеей? — наобщавшись с евреями, Петр невольно нахватался их выражений. — Сентябрь на носу. Скоро дожди, не до полетов будет.
В одной из стен сарая красовались три двухсаженных отверстия с огромными пропеллерами, которые раскручивал купленный за недорого восьмицилиндровый двигатель с Охтинской верфи. В центре на замысловатом подвесе замер муляж самолета — крылья в натуральную величину, деревянный летчик в кресле, деревянный же макет мотора с двухлопастным винтом, хвостовое оперение.
Лица авиационных командиров помрачнели. Царь во главе соединения поставил идейного родственника Куропаткина и компании. Но море — не суша. Отступая чуть ли не до российской границы, сухопутные горе-стратеги сохранили большую часть личного состава, спасибо им хоть за это. Японские потери гораздо больше и в наступлении, и во время драпа. Трусливая тактика на море приведет к гибели кораблей и экипажей 2-й Тихоокеанской эскадры.
— Сколько до точки встречи с Рождественским, Савелий?
— Для нас огромная честь находиться в вашей великой империи, — не совсем впопад Петр выдал единственную заученную по пути фразу на ломаном немецком языке.
Расстроенный планерист приказал переделать помост. В отличие от опыта Можайского, чей снаряд катился под уклон, Самохвалов решил разгонять аппарат вверх по принципу трамплина. У переднего обреза настила помощники привернули блок. По замыслу трос, пропущенный через блок, разгонит планер, а в момент взлета Петр рукой отстегнет карабин и взмоет ввысь.