Цитата #801 из книги «Аэропланы над Мукденом»

Лонжерон — основной продольный силовой элемент каркаса крыла, брус или алюминиевая труба.

Просмотров: 3

Заминка с посадкой у останков «Морана» заняла добрых полчаса. Когда Дорожинский на последних литрах топлива притарахтел на родной аэродром, его уже наполовину списали в покойники. Несмотря на шлем и налобную повязку самурая, Леман долго не хотел верить, что зеленый новичок открыл счет своих воздушных побед. До этого сбитый самолет числился лишь за Крутенем, завалившим его под Порт-Артуром в составе другого подразделения, и Казаковым.

Просмотров: 7

— Ни в коем разе, ваше императорское высочество. Напротив, для нас огромная честь — высочайшее внимание к нашим скромным начинаниям, — Самохвалов не только словами, но даже телом изобразил некое подобие поклона, желая отработать спектакль и быстрее убраться к своим делам.

Просмотров: 3

— Даже видел. — Порт-артурец удобно вытянул больную ногу. — Его не спутать ни с кем. «Моран» не серебристо-серый, а черно-белый. Крыло белое, фюзеляж антрацитовый, как и хвостовое. Мотор особенный. Их машины «Дукса» догоняют, а с «Руссо-Балтом» обычно наравне. У «Балта» движок мощнее, у японца одно крыло, стало быть — лоб менее парусный. Так вот, шли мы втроем — я на «Дуксе» и два «Балта» к северу от Порт-Артура. Он набросился один на троих, упал сверху от солнца. Первой же очередью зацепил истребитель. Второй «Балт» увернулся от огня, вы же знаете, у биплана вертикальный маневр лучше. Покувыркались они, в виражах «Мораном» до «Руссо-Балта» не достать, потом самурай вывернулся и по горизонтали двинул на нас. Верите ли, он от нашего истребителя по прямой оторваться смог! Я по нему из «макса» саданул, вряд ли попал. Но, может, у японца патроны кончились, он из боя вышел. Поручик Кокорин его пытался догнать, но куда там! Вернулся и стал за мной, несолоно хлебавши.

Просмотров: 7

Черные клубы горящего масла, разогретые адской температурой бензинового пламени, превратили площадку в филиал преисподней. Дыхание перехватило. Наверное, здесь бы Петр и грохнулся, теряя сознание, но маленькие жесткие ручки упрямо тащили его вперед. Потом оба упали — завод окончился и у азиата. Последнее, что запомнил Самохвалов, как его волоком тащат по снегу, обдирая льдинками кожу с лица, а к хрипам калмыка и реву пламени добавился звук авиационных моторов. Затем на него опустилась ночь без конца и края.

Просмотров: 3