— Роза? — удивленно округлила глаза Лисар.
Через пять минут я с трудом пробрался через кусты итого «первозданного сада», и вышел на берег небольшого озерца. В белоснежно-белой беседке за столом разговаривали две души. На столе перед ними стояла ваза с фруктами и графин с прозрачной жидкостью. Как оказалось позже это были два философа, которое столетие обсуждавшие и создававшие новые тезисы, которые правда уже никто из живых не увидит.
— А если ты думаешь о своей серой… Она тебе, кстати, сказала?
— Мам, ты считаешь, что это мелочи? Что у твоего сына будут провалы в памяти?
В следующий миг домовой рухнул на колени и принялся биться головой о густой ковер. Хм… предусмотрительно.
Чердак был именно таким, каким должен быть чердак, — большим, пыльным и заваленным всяким хламом и рухлядью. О том, что его периодически использовали в качестве человеческого общежития, говорила ванная комната с проржавевшей ванной и потемневшим от времени унитазом. О таких говорят — там завелась своя микрожизнь. В углу было нечто похожее на полуразрушенную кухню.