Холодный мартовский ветер обдувал ее раскрасневшееся лицо. Ночь, улица, бар. Внутри кипела ярость, Одриард даже не мог осознать на что именно. На нее? На себя? На то, что оказался выставлен перед всеми идиотом, впечатав в лицо тому, кто не смог осознать, за что именно оказался побит? Ведь на ее кольце не было символов… она перевернула его. Перевернула, чем выразила все, что хотела – ни одно слово не могло быть красноречивее этого жеста.