Иногда она приводила в дом таких же немолодых, разодетых в дорогие шмотки подруг. Из того же сословия, в котором обитала сама – сливки общества, элита, бомонд. Кучу старух, превращенных хирургическими методами в безобразных нафталиновых кукол, щедро осыпанных пудрой и залитых вызывающими тошноту духами. А когда он недостаточно хорошо, по ее мнению, играл в их присутствии свою роль - «Принеси нам еще чаю… встань на колени… поцелуй мою руку» - била по лицу перчатками. Но это позже, в темном коридоре, когда все расходились. Тогда спесь слетала с нее, обнажая неприкрытую злость.