— Глупый. — Варвара Александровна бросила в мужа изюминой. Тот ловко поймал ее на лету и проглотил. — Это теперь наша с тобой общая дыра. Второй чай здесь подают ровно в полдень.
Запершись в своей комнате, Петр внимательно изучил чертеж и почерк Вани Модного. Сомнения отпали быстро. Именно этой рукой была написана бумага, заманившая Титуса в засаду.
— М… — Титус на секунду прикрыл глаза. — Я сразу потерял сознание, но не надолго. Очнулся: лежу на животе… И кровь со спины сочится… Слышу удаляющиеся шаги, тихие-тихие. Хочу повернуться, чтобы разглядеть его, но вовремя соображаю, что он это заметит, вернется и добьет. И опять теряю сознание.
— Не торгую, а вымениваю. Грех божьим ликом торговать — али не знаешь? Только ты, дядя, поздно спохватился. В Бочкарихе я уже закончил, сейчас покупки сложу и поеду в Замешаиху.
— Все семейство Рукавицыных очень порядочное. И Тимфей в родителей пошел. Он, собственно говоря, и спас Якова. Тот был еще в сознании и успел дать юноше инструкции, как остановить кровотечение. А потом впал в забытье… Но Тимофей сумел его правильно перевязать и дотащил на себе до больницы.
— Что имеете сказать про обнаруженный на Кошкине специальный револьвер?