Оба гайменника, бледные от страха, спустились вниз и встали у стены конюшни. У одного из простреленной щеки хлестала кровь.
— А?! Какова! Моя Поля такая красавица! Украшение города, первая в Варнавине. Ах, если бы в Петербург…
— Точно так. Сами кобели, да еще собак завели.
— Спасибо, ваше благородие. Господь уж скоро призовет…
Титус имел очень редкую патологию: сердце у него помещалось справа, а не слева. Это обстоятельство ничуть ему не мешало, а вот теперь спасло жизнь.
— Да у Коммерческого, знать, сидит, где ж ему еще быть?