Гаврила Торчков действительно оказался сломлен. Он послушно назвал всех своих подельников. Тут выяснился новый факт. Оказалось, что в починке накрыли не всех бандитов. Ванька Перекрестов, местный уроженец, отлучился на ночь в Варнавин и потому уцелел.
— Ловко! Мы его в Урене ищем, а он в десяти верстах от Варнавина, — расстроился штабс-ротмистр. — Варлам Нифонтович, валяй дальше рассказывай. Кто он такой? Почему ты на него подумал?
— И все, поди, с боем? Не надоело унижаться? Единственный сын. Вроде не глупый. А ведешь себя что деревенский дурачок.
— Как вы напишете в рапорте, Галактион Романович, так и будет думать начальство. Никто из Костромы сюда не поедет из-за двух-трех мазуриков. А вы сообщите в бумаге, что были на охоте. С уездным воинским начальником и приезжим из Петербурга чиновником. Ходил по лесу в поисках лося или хоть медведя. И на нас, мирных охотников, напали неизвестные.
— Яша еще очень слаб, но в сознании и медленно поправляется. Мы можем пойти к нему хоть сейчас.
— Окушок… Схватил, да не удержал, — пояснил Лыков и закинул в третий раз. Особенно сильно пущенная блесна подняла столб воды в сорока саженях от берега, и уже через несколько оборотов катушки леска натянулась!