— Получается, в благородной артели вся верхушка!
Тут пришел уже знакомый Алексею одноногий сторож земской управы и стал выбривать ему пятно на темени, где была сильная гематома. Захарьин пояснил, что сторож — фамилия его была Лебедев — единственный в городе парикмахер; он стрижет и бреет весь Варнавин. Коллежскому асессору пришлось смириться с процедурой. Когда она закончилась, инвалид на деревяшке получил двугривенный и удалился довольный. А уездный врач смазал гематому, залепил ее пластырем и велел не делать резких движений.
— С тобой, дядя, только халамидники будут договариваться, — ухмыльнулся Иван. — С братьями так не выгорит. Они меня спросят — я им что скажу? Что с шестеркой условился? Ярошенку своего я им в Варшаву на смотрины возил — только тогда по рукам ударили.
— Лесом торгуют? Вместо того чтобы убийц ловить?
Тут вдруг Ян откинул голову и ровно задышал — впал в забытье.
— Имеется проходной билет на имя мещанина Михаила Иванова Салова. К нему командировочное свидетельство и постатейный список, выданные кинешемским воинским начальником. Место службы — 43-й Охотский пехотный полк. Бумаги помечены маем прошлого года.