Действительно, Щукин обнаружился в канцелярии за написанием рапорта. Алексей быстро обсудил с ним все детали предстоящего розыска и ушел домой. В четыре часа утра сыскной надзиратель обещал за ним заехать, поэтому спать Лыков лег раньше обычного.
Лыков решил сходить за новым графинчиком и зарекся. Весь буфет был занят пьяными в стельку мужиками. Лысый крутился как белка, нарезая печенку и подавая водку. Бутылка дрянного полугара — восемьдесят копеек, и отбою нет от покупателей! Хмельные бурлаки недобро косились на барина, и Алексей счел за лучшее побыстрее убраться к себе в каюту.
— Не нравятся мне такие фокусы… Нет хуже, как на ходу переделывать. А кто еще? Или набздюм ломаем?
— У нас раньше и Челдона не было, да вот объявился, — разгорячился Галактион Романович. — А такие письма следует помнить, господин городской пристав!
— Это навсегда останется загадкой. Полагаю, что травма позвоночника оказалась не столь страшной, как вначале почудилось докторам. Да и молодость взяла свое. Но ходить как прежде она так и не научилась. От долгого бездействия мускулы ног обмякли и утратили прежнюю силу, что сказалось на походке барышни. Эту странность и заметил цеховой Кутьин. Он сказал мне, что маньяк ходит враскоряку… Когда барышня вдруг снова обрела возможность двигаться, она уже сделалась другим человеком. Не тем, кем была до несчастья. Соборование, прощание с этим миром — и вдруг воскрешение! В народе действительно считают, что выживший после елеосвящения не относится уже к этому миру. Вот Смецкая и решила, что тот, первый человек, умер, а появился некто новый. И этот новый был обижен на весь свет. И она начала мстить.