— Я слышал, Сандик, — сказал Ульхард. — Скажи волкопсу, что я выслушаю его через минуту.
— Но Белого Рыцаря не достали ни пуля, ни меч, ни клыки? — спросил Ульхард.
Ульхард не знал, сколько времени прошло в этой бешеной скачке. Ночь не кончалась. Лес сменялся деревушками без огней — и снова лесом. Призрачные лошади не знали усталости, но всадники смертельно устали. Им хотелось дать себе хоть небольшую передышку — но ночь всё длилась, и казалось, что можно будет остановиться только с рассветом.
— Один бог у другого, — шепнула Эвра. Слёзы сияли в её синих глазах. — Божество-вор у нашего Творца. Тот, кто хотел превратить нас в бездушные игрушки для собственной похоти — у нашего Отца. Я понимаю так.
— Я сделаю, что смогу, — сказал Ульхард и приказал серой страже открыть ворота.
Ульхард долго смотрел на эту вещицу, отполированную временем и прикосновениями ладоней. Он не знал, что это такое. Оберег? Игрушка? Память о давно миновавшем детстве? Намёк, какой-то знак?