— Как с востока летели чёрные птицы, — сказал страж. — Как барон Тилс поднял на башнях королевские штандарты. Как зверьё из гиблых лесов выходило на проезжую дорогу и принюхивалось, задрав морды к небу. Ночной ветер доносит запах гари.
Рыжий парень, усыпанный веснушками целиком, с веснушками на ладонях и на шее, с жёлтыми глазами и острым длинным носом, в крестьянской одежонке, играл с язычком пламени, лаская его пальцами, как маленького робкого зверя. Всё его тело словно подсвечивал огонь, живущий внутри. Он улыбнулся, когда Ульхард вошёл в зал, восхищённо уставился на фей — и феи улыбнулись ему.
Ульхард ждал чего угодно, но произошедшее оказалось так поразительно, что государь растерялся.
Ульхард спешился, сел на землю, подёрнутую изморозью, и обхватил голову руками. От тоски и бессильной ярости у него снова разболелась голова. Весь порядок вещей лгал, всё вокруг, даже дорога и луна, подыгрывало Белому Рыцарю.
Рыжее пламя с ладони парня-саламандры взвилось, взметнув искры, и осветило зал до дальних уголков.
— Белый Рыцарь! Ку-ка-ре-ку! — взвизгнул Оракул и причмокнул. — Бе-бе-е! Бе-ее-еда близка, верно ведь? Всё снова должно кончится так — и выйти на новый круг, может быть! Спираль, мальчик, спираль — по которой движется мир!