То, что это игра будет самой серьезной в ее жизни, Лаванда поняла в тот день, когда осталась одна.
— Я не понимаю, Учитель. Если эта вещь призывает нежитей, зачем древние вообще ее создали? Они ведь жили здесь!
«Смертное проклятье посреди города… Не этого ли уничтожителя ты мне пророчила, Алонза?»
— А мне подарок? — оживился «чистильщик».
Всю ночь в коридоре топали и вполголоса переговаривались полицейские (и это — первый класс!), а проснувшись утром, я понял, что поезд стоит. За окном вагона плотной стеной цвели вишни, рассерженные пассажиры гудели, от чего возникало ощущение, будто сидишь в улье. При попытке высунуть нос из купе в коридоре обнаружился жандарм.
Жандарм вернул ей бумаги и немного помедлил, очевидно, определяя границы возможной откровенности.