«Волна пришла к нам в середине цикла. Нас было восемь миллионов, осталось — пятеро. Четверо, решившиеся выбраться на поверхность (живые мертвецы), и я, семь дней бродивший среди стен и трупов, шарахаясь от тени и света, задыхаясь от смрада разложения и боясь заснуть. Я был так рад их видеть! Как они могли так со мной поступить?!»
— Я Томас, сын Тодера. Мне хотелось бы поговорить с вами о тайнике, который наше семейство имело в Финкауне…
Я плюхнулся на диван, в чем был, и понял, что на этот раз для восстановления равновесия мне придется считать как минимум до ста. За стенкой что-то обсуждала с проводником мисс Фиберти, на перроне гомонили припозднившиеся пассажиры, время стоянки экспресса заканчивалось. К тому моменту, как дрогнули сцепки, и стук колес начал сливаться в привычный размеренный ритм, я уже вполне овладел собой, произошедшее на вокзале стало казаться забавным курьезом. Однако, надо мне, наконец, прочитать книгу о самом себе. Вдруг это комедия? Моя компаньонка постучала в разделяющую купе дверь.
Мимо проплыл какой-то тип, заинтересованно заглядывающий в окно учреждения (от городского офиса НЗАМИПС до подвесной дороги было метров пять, а запретить людям смотреть по сторонам не мог даже «надзор»).
Высадка шла по плану, и вот, когда до береговой линии оставались считанные метры, случилось немыслимое: среди камней, словно гоулы из гробниц, поднялись окутанные трупно-зеленым сиянием силуэты. Ноздри и пасти чудовищ горели оранжевым огнем, в воздухе над ними извивались багровые нити черномагических плетений. Не тратя времени на гневные вопли или предложения о сдаче, монстры ударили в упор, и прибой загустел от крови и тел.
Просвещенное ингернийское общество лихорадило.