Женщины восприняли приход летчиков равнодушно, без малейшего намека на радость или энтузиазм. Вахтанг церемонно познакомил с ними Виктора, как оказалось, здесь жили две Любы и Маша. Зато для детишек, появление Вахтанга стало праздником. Они сразу же загалдели, окружили его, теребя за штаны и просительно заглядывая в глаза. Он заулыбался и достал из кармана якрученный узлом носовой платок, развязал и начал ссыпать в маленькие ладошки заранее заготовленный сахар. Сахара было мало, может пару ложек, но детской радости не было предела.
“Да это же “Эмили”, модификация “Е””, - вспомнил он альбом со схемами вражеских самолетов. - “Устарелая модификация мессера, используемая как истребитель-бомбардировщик. Вот почему крылья отличаются”…
С конца декабря погода начала стремительно ухудшаться, зарядили частые снегопады, метели. Летали мало, в основном на разведку, возможность штурмовать выпадала нечасто. Немцы и вовсе куда-то пропали, их самолеты теперь встречались редко. В общем, началась относительно спокойная и тихая жизнь. Даже питание наладилось, вместо опостылевших макарон, на столах все чаще стала появляться картошка и разные каши…
- Да не помню я. Я как головой приложился, хожу и охреневаю.
Виктор смотрел ей в след, а мысли в голове неслись испуганным стадом. Что-то ему в ней не понравилось, что-то было неправильно. Увидев, как за ней захлопнулась дверь, он тихонько выскользнул из сарая, стараясь делать это бесшумно. В доме голоса резко усилились, что-то стукнуло. Виктор испуганно озирался, снова достал пистолет и нырнул к соседнему сараю, укрывшись за темной метлой дерева.
Внезапный, резкий удар потряс самолет, ручку управления вырвалась из руки и сильно ударила по пальцам. Со страшным треском остекленение фонаря разлетелось на куски, а приборная доска словно взорвалась изнутри, раня лицо битым стеклом. Мотор завыл, как раненный кабан, затем резко замолчал и в кабину полился горящий бензин. Над ним, надсадно воя мотором, проскочил мессер. “Прошляпили. Мля-я-я. Увлеклись и прошляпили атаку. Вот почему немец не убегал - он ждал подмогу. С-сука”. Сквозь рев вражеского мотора слышался свист ветра и треск пламени. Ногам было очень жарко, унты и штанины комбинезона уже горели. Он быстро отстегнул ремни и попробовал выбраться наружу. Тщетно, фонарь не открывался, поврежденный осколками. Виктору пришлось срывать его монтировкой, поминая недобрым словом свою инициативу. Ноги уже нестерпимо жгло, когда он, наконец, сумел вывалиться из кабины.